Личный сайт писателя-афориста Рычкова Валентина Петровича

Красота земная и небесная - в нас

Размышления о живописи

Любое художественное произведение - живопись, музыка поэзия и все другие виды творческой деятельности имеют, как минимум, три оценки: за художественное мастерство, за нравственно-эстетическое содержание и коммерческую цену произведения.

      Люди творчества, безусловно, только себя считают настоящими ценителями искусства. Зрителю или слушателю предоставляется право безоговорочного одобрения и согласия с оценкой, сделанной профессионалами: художниками и искусствоведами, композиторами и певцами, ну и, разумеется, ценителями - "эстетами" и коллекционерами.

Рассмотрим, так ли это бесспорно и можно ли доверять объективной оценке творцов о своих коллегах по ремеслу, каждый из которых заражен вирусом величия. Спрашивать о достоинствах, чьей либо картины у художника, всё равно, что выяснять вкус чужого торта у кулинара. Похвального отзыва вряд ли услышишь.

      Когда Народный художник России, перефразировав, древний афоризм сказал, что человек человеку - художник, он с прозорливостью мудреца повторил, мало кому известную, вторую часть этого афоризма - "Человек человеку - волк, врач врачу в высшей степени", на латыни "Homo homeni - Lupus est, Medicus medico - Lupissimus".

И не только врач врачу - волчище, художник художнику - зверь, а политик политику - враг, иногда смертельный, так во всех видах творчества, где есть соперничество и зависть.

     Только один раз мне пришлось услышать, как заслуженный художник, умудренный профессиональным и жизненным опытом, глядя, на работу своего коллеги не без зависти сказал: - "мне так не сделать". Но этот случай скорее относится к разряду исключений.

     Художник видит окружающий его мир острее и ярче, палитра цветоощущения у художника богаче, он различает самые тонкие взаимоотношения света и тени. Чтобы увидеть всю сложность и разнообразие мира, нужно иметь не только острый взгляд, но и ум философа, поэтому в картинах он видит не только реальный мир, но и творческую кухню своего коллеги.

Зритель видит в картине красоту "реального мира", отраженную художником, которую он раньше не замечал, красоту исполнения, пытается понять нравственные и эстетические критерии художника, а не виртуозность исполнения, которую зритель часто и не замечает, поэтому оценки картин у зрителя и художника не совпадают.

С большой осторожностью можно доверять и оценкам художественных произведений искусствоведам - "профессионалам" и интерпретаторам по должности. Работая в крупных музеях, где собраны произведения всех стран и народов, они утратили национальное понятие прекрасного. Их зависимость от авторитета руководителя или навязанного мнения настолько сильна, что в большинстве случаев они высказывают не свою точку зрения, а лишь повторяют оценки своих корифеев.  Примерно пятьдесят икон школы Андрея Рублева искусствоведами полностью изучены, их описания кочуют из одной книги в другую, открытие каждой новой кракелюры является поводом для защиты диссертации.

Иконы более позднего времени, с подачи И. Грабаря, были отнесены к культовым предметам не имеющим художественной ценности.  Трудно даже определить истинный размер вреда, который нанёс древнерусскому искусству Игорь Грабарь. Спасший десяток икон 14-16 веков и утверждавший, что древнерусское искусство 18-20 веков исчерпало себя и является лишь "вырождением" и "отзвуком большого стиля", он идеологически обосновал уничтожение десятков тысяч церквей и сотен тысяч икон по всей России, как не представляющих художественной и исторической ценности.

     В наше время другой крупнейший специалист по древнерусской живописи реставратор Савелий Ямщиков писал, что чем больше он видит икон, тем больше убеждается, что икону не знает. Это не кокетство. Великий мастер, в чьих руках побывали, как у реставратора, тысячи икон знает, что говорит. Каждая икона для него оказывалась откровением, не менее, Великого мастера.

     Грустно это признавать, но художественную ценность икон 18-20 веков открыли нам немцы.

В ФРГ была устроена выставка икон из частных коллекций, вывезенных во время войны из территорий, бывших под оккупацией.

Когда вся Европа заговорила о русской иконе, как Величайшем мировом культурном наследии, когда русские иконы стали одними из главных раритетов европейского антикварного рынка, когда иконы стали всеми путями увозить за границу, искусствоведы вдруг прозрели и презрительно именуемые "Краснушки" и "Чернушки", ещё недавно игнорировавшиеся музеями обрели, наконец, статус национального культурного достояния.

     Ансамбль Борисоглебского монастыря под Ростовом Великим, рядом с которым я живу, И. Грабарь охарактеризовал, как "берендеевский", лубочно - сказочный.

Борисоглебский монастырь строился около двухсот лет, но, глядя на него, создается впечатление, что сделан он на одном дыхании. Восемь поколений строили, не сомневаясь в красоте и величии своего творения.  Не может быть выше счастья для отца, когда сын вместе со своими сыновьями продолжают начатое им дело, когда красота в искусстве неразрывно связано с красотой духовной, когда сиюминутная, мимолетная мода, а уж тем более, чуждая православию, не разрушают это представление.

  Национальный подход к оценке произведений искусства редко присутствует у искусствоведов, особенно в крупных музеях страны, они гордятся работами зарубежных мастеров, даже самого низкого профессионального уровня.

    Коллекции крупных музеев выполняют для зрителя только просветительскую функцию. Небольшое количество художников и студентов, которые учатся на лучших образцах мировой художественной культуры по сравнению со зрителями ничтожно мало. В этом плане провинциальные краеведческие музеи выполняют не только просветительскую, но и учебно-воспитательную роль.

   Главное отличие провинциальных музеев от столичных в том, что их коллекции представлены в основном лучшими работами местных авторов, как прошлого, так и настоящего. Для зрителя творческие работы их предков и современников-земляков послужат точкой отсчета в искусстве.

Следует остановиться еще на одной группе, "тонких знатоков-ценителей" искусства. Это они в прямом смысле этого слова не оценивают, а диктуют ЦЕНЫ на все виды искусства, чаще всего по их заказу и определяют искусствоведы уровень гениальности или таланта творца.

    Если верить некоторым искусствоведам, то самодеятельный примитивист Марк Шагал, чьи незаконченные этюды оцениваются в баснословные суммы долларов, является художником мирового уровня, а такие русские художники, как Василий Иванович Суриков - лишь «средней руки иллюстратор русской истории», а Иван Иванович Шишкин – «бухгалтер листочков».

Для этих "ценителей" искусства рыночная стоимость произведения важнее его художественных достоинств. 

Законы спекулятивного рынка таковы: для торговцев художественными ценностями важен не талант создателя, а созданное всеми средствами массовой информации имя, произведения которого были бы в большом количестве и авторство которых можно было бы устанавливать произвольно.

    Творить картины под М. Шагала и Пикассо может любой маляр, поэтому Пикассо сам всегда проверял все выставленные под его именем картины и почти всегда снимал подделки, потому что ни один эксперт, кроме самого автора, отличить фальшивки от подлинника не мог.

 Для торговцев искусством К.И. Айвазовский оказался одним из тех выгодных художников, чьи картины, а их искусствоведы насчитали около пяти тысяч, да еще под Айвазовского Бог знает сколько, постоянно появляются для продажи в художественных салонах.

 Для того, чтобы подделать картины В.И. Сурикова и И.И. Шишкина нужно иметь талант, равный этим Великим художникам.

В.И. Суриков не рыночный художник не только потому, что его картин немного, и все они являются национальным достоянием, но, главное, он ярко выраженный, глубоко национальный русский художник, а это, для проповедников мирового планетарного искусства, является недопустимым.

 А вот образ парящей пары над Витебском (то бишь миром), по мнению, космополитов, стал символом безграничного полёта творческой фантазии художника. Картина, разумеется, признана величайшим памятником мирового искусства.

Если на подобные художества смотреть с точки зрения культуры, достигшей расцвета в период Возрождения на Западе и в русской иконе с 14 по 20 век, то все творения авангардистов и примитивистов отбрасывают человечество в искусстве дальше каменного века - в пещерных и наскальных рисунках первобытных людей больше выразительности и совершенства.

Творения современных "модернистов" больше напоминают первые детские попытки в искусстве. Дети рисуют окружающий мир бесформенными яркими цветными линиями и пятнами, в их рисунках уродливые изображения животных и людей.

Недавно в программе новостей по НТМ показали из Санкт -Петербурга персональную выставку "рисунков" трехмесячного "вундеркинда", начеркавшего на чистых листах бумаги цветными фломастерами беспорядочные ломаные линии.

Почеркушки грудного младенца вызвали у устроителей и "изощрённых" ценителей изобразительного искусства настоящий восторг, они увидели в них художественный талант, достойный общего признания и занесения в книгу рекордов Гиннеса.

Если публика "поднимается" до творческого уровня грудного младенца, можно думать, а не граничит ли эстетическое недоумие взрослых с клинически безнадежной деградацией.

Когда в картинных галереях, экскурсоводы одинаково превозносят и шедевры Великих мастеров, и примитивные творения авангардистов 20 века, нельзя избавиться от ощущения, что всех зрителей пытаются превратить в эстетических дебилов.

 Только в рамках другой цивилизации, а, следовательно, и другой художественной культуры, авангардисты всех мастей могут претендовать на роль "великих", и "гениальных".

Но для этого нужно отказаться от всех ныне существующих религий, потому что, несмотря на все их различия в канонах, нравственно-эстетические и художественные ценности во многом схожи.

     Если в исламе, был запрет на изображение людей, то они проявили высочайшее мастерство в искусстве орнамента, и воплотили его в архитектуре, изготовлении ковров, бытовых предметов и украшений, в чеканке.

20 век прошел под знаком новой, ФИНАНСОВОЙ, цивилизации, с верой в безграничную силу и власть денег.

В финансовой цивилизации Бог, а точнее Идол - это Золотой Телец. Ему поклоняются, ему приносят в жертву жизнь и честь, совесть и нравственные устои. В этой цивилизации стираются грани между добром и злом, между красотой и безобразием, между верностью и предательством. В искусстве примитив, пошлость и бездарность объявляются творениями гениальными.

Критерием таланта перестаёт быть профессиональное мастерство и нравственно-эстетическое содержание произведения.

Только в период финансовой цивилизации, картина, не представляющая ни художественной, ни эстетической ценности, "Чёрный квадрат" К. Малевича, могла быть объявлена гениальным творением и названа иконой 20 века.

Кто молится на неё? Да только те, кто видит в ней цену в 1 миллион долларов. Искусства здесь нет, есть культовая вещь - икона антихристов, с изображением чёрной дыры, в которую Россия провалилась в 20 веке, и чем быстрее мы от неё избавимся, тем больше шансов выбраться из этой беспросветной тьмы.

Коммерсанты от искусства, прикармливая бездарных "новаторов" и откровенных шарлатанов, добились того, на Западе школа живописи почти полностью утратила профессионализм.

     Пользуясь тем, что наше государство не в состоянии хотя бы минимально оказать помощь художникам, современные спекулянты со всего света пытаются скупить у нищенствующей русской интеллигенции по дешёвке всё.

Действуют с размахом по старой схеме: сначала делают художника известным, ещё лучше, скандальным. Устраивают несколько зарубежных выставок, и рекламных заказов, присуждают одну или несколько международных премий, а когда средства массовой информации сотворят для толпы кумира, пытаются превратить его в "Золотого теленка".

Выбирают молодых художников, предложенные работы показывают сначала через Интернет "хозяину", который из электронного варианта выбирает несколько картин и просит убрать из пейзажей всё, что может говорить о национальной принадлежности художника и картины, чаще всего это церкви и монастырские ансамбли.

Просит убрать то, что воодушевило художника на создание картины, подчеркивая, что кто платит, тот и заказывает "музыку".

Во все времена художники были вынуждены выполнять желание заказчика, тем более отделить вдохновение от ремесла для них не проблема. Сделают и подадут по вкусу заказчика.

    А коммерсантам всё равно, было бы количеством побольше. Принцип их циничен и прост - на любое полотно ставь клеймо, будет продано и оно.

 Помню, какую шумную рекламу делали за границей, да и в нашей стране молодому художнику Илье Глазунову. Его "новаторские" коллажные картины подавались как последнее слово в искусстве живописи.

К чести Ильи Глазунова, шумная слава не изменила его верности русскому реалистическому искусству. А его наивные попытки возродить коллаж в живописи не имеет ничего общего с новаторством, а скорее всего это было желанием бросить вызов официальной парадно-плакатной советской школе живописи и возродить древнерусские художественные традиции, которые на Западе приняли за новаторство.

Русские иконописцы, может быть, не знали только слова коллаж, а прием использования разных материалов в живописи был известен давно.

Как только на Западе поняли, что он патриот с православным мировоззрением, к нему они утратили интерес.

А для нас Народный художник России Илья Глазунов был и остается не только одним из известных современных русских художников и не менее талантливым педагогом, воспитавшим плеяду молодых одаренных живописцев.

Из всех видов искусств для народа оставили только кино, а театр был и остался доступным только для элиты, но картины художников были недоступны и для них.

И в этих условиях только генетическая память народа, национальные традиции и семейное воспитание помогли сохранить высокий художественный вкус, который помогает зрителю из бесчисленного разнообразия художественных произведений выбрать самое лучшее.

Художественное и нравственно-эстетическое мировоззрение формируется с детства и всегда национальное, то, что для православного свято, не может быть безобразным или безнравственным.

Там, где человек лишен национального и религиозного чувства, он никогда не будет испытывать душевного трепета при встрече с искусством.

Космополиты смотрят на искусство рассудочно, отсутствие врожденного вкуса пытаются заменить приобретенными знаниями, которые в большинстве случаев ложные и отвечают лишь запросам сиюминутной моды.

Просвещенные мутанты, это, по существу нравственно и эстетически дезориентированные, а точнее, сбитые с толку люди, которые не могу понять где формотворчество от Лукавого, а где талант от Бога.

ВАЛЕНТИН РЫЧКОВ.